|
|
 |
Из своей жизни
5. На распутье.
Так закончились мои школьные годы. Ещё до выпускного вечера мы много рассуждали о выборе дальнейшего пути. Всем, конечно, хотелось вырваться из нашей лесной глухомани в город, в большую жизнь.
Тогда, в начале пятидесятых годов, на страницах молодёжной газеты «Комсомольская правда», шла оживлённая дискуссия на тему, куда идти после окончания средней школы. Запомнилось одно письмо в газету, автор которого осуждал своего бывшего одноклассника за то, что он после окончания десятилетки сразу же пошёл на завод простым рабочим. Возмущение сводилось к тому, что государство затратило и время, и средства на то, чтобы молодой человек получил среднее образование и был готов идти дальше в институт. Стране нужны инженеры, учёные, другие специалисты с высшим образованием. И никто не в праве так неразумно распоряжаться полученными школьными знаниями.
Сейчас в подобные рассуждения верится с трудом. Но, тем не менее, такое было. И мы на своих «классных часах» тоже рассуждали на эту тему.
Словом, было оправданно желание учиться дальше в институте. Но не у всех были возможности к этому. Тогда уже для абитуриентов появилась такая преграда, как конкурс по результатам вступительных экзаменов. Так что у середнячков шансы на поступление в ВУЗ резко уменьшились. Кроме того немаловажную роль играла и материальная сторона этого вопроса. Хоть обучение в то время было бесплатным, но жить на выезде, в большом городе, без средств было невозможным.
Поэтому многие ребята выбирали для себя военные училища. Девчата шли в профтехучилища, где для малоимущих предоставлялось гособеспечение.
Решил пойти в военное училище и я. Но причина была несколько в ином.
Ещё когда мы при достижении приписного возраста проходили в райвоенкомате комиссию, каждого нас спрашивали, в каких войсках желали бы мы служить в случае призыва на действительную службу. Спросили и меня, и я ответил, что выбираю авиацию. Потом и забыл об этом.
Но вот, когда мы были десятиклассниками и близился конец нашего пребывания в школе, меня повесткой вызвали в военкомат. Строгий майор, начальник какого-то там отделения, беседуя со мной, сказал, что изучил моё «дело» и пришёл к выводу, что меня можно рекомендовать как кандидата на поступление в лётное военное училище. Требуется моё согласие. В случае получения аттестата без «троек» гарантируется зачисление в училище без сдачи вступительных экзаменов. Разумеется, если не будет противопоказаний медицинской комиссии, которую надо будет обязательно пройти в училище до зачисления.
Нужно ли объяснять, что я согласился, не задумываясь. С детства бредил самолётами и мечтал стать лётчиком.
Получив аттестат и собрав все необходимые документы, я сдал всё это в райвоенкомат. Мне сообщили, что эти документы будут отправлены вскоре в Серпуховское военное училище авиации. Нужно будет дождаться оттуда вызова, придти с ним в военкомат, получить проездные документы и выехать в училище.
Как на крыльях летел я домой. Сбывалась голубая мечта моего детства: я стану лётчиком! В том, что медкомиссию я пройду без замечаний, не сомневался. Парень я был крепкий, ничего болезненного в себе не ощущал.
На радостях поделился своим счастьем со своим двоюродным братом Володей Новиковым. Старший лейтенант авиации, чернобровый красавец, он как раз приехал в отпуск в наш посёлок. Надо сказать, что немалую долю в решении идти в военное училище, имело и его внешнее влияние. В то время быть офицером было очень престижно. Одна форма только чего стоила!
Но он меня разочаровал. Более того, расстроил. Человек опытный, он сразу разобрался в обстановке. Объяснил мне, что лётчиком я не стану, так как училище это техническое, и по окончанию его меня ждёт аэродромно-техническая служба, целиком наземная. «Хвосты самолётам заворачивать, да гайки крутить. И продвижения по службе никакого. Максимум можно к концу службы дойти до майора, и то, если здорово повезёт». Словом, полный «облом»! Еле-еле переждал ночь, а на утро помчался в райвоенкомат, чтобы успеть перехватить документы до их отправки в училище. Влетел к этому майору и заявил, что передумал, и верните мне мои документы! Строгий майор ответил, что поздно, документы ушли почтой ещё вчера. И прочитал мне назидательную лекцию на тему, что нельзя будущему офицеру быть таким слабохарактерным и так опрометчиво менять свои решения. И выпроводил из кабинета. Но надо же было так случиться, что конец нашей «беседы» слышала секретарша, которая, как я понял, и должна была отправить мои документы.
Я стоял в коридоре у двери кабинета этого строгого майора в полной растерянности, не зная, что же делать дальше? Вышла эта женщина, увидела меня и сказала, чтобы я шёл за ней. Пришли в приёмную, где был её рабочий стол. И тут она заявила, что документы ещё у неё. И майор разрешил вернуть их мне. Так ли это было на самом деле, не знаю. Вряд ли это было её инициативой, нарушение служебной дисциплины было бы налицо, это я теперь понимаю, но тогда мне показалось, что поступок этой немолодой женщины был от души. Но видно всё же майор после моего ухода дал ей такое указание.
Так это, или по другому, но во всяком случае я им обоим благодарен за это, что помогли мне круто поменять решение в выборе своего дальнейшего жизненного пути.
А события дальше пошли совсем по непредсказуемому руслу.
Всё надо было начинать с начала. Я был в некоторой растерянности, так определённо выстроенное начало пути в большую жизнь оказалось разрушенным в течение одного дня.
Вот с таким чувством пошёл к своему другу и однокласснику Вальке Логунову. Он тоже был кандидатом на право получения медали, но, как и я, не получил. Мы ещё с ним печально шутили по этому поводу: « Нажимали на педали, но медали нам не дали!». Он так же к этому времени ещё не определился, куда идти дальше. Его отец был главным инженером одной военной строительной организации, которая действовала в то время на нашей территории.
Вот он и посоветовал сходить в семью своего начальника, куда как раз на каникулы прибыл его сын, студент Ивановского энергетического института. Мы тут же отправились туда. Познакомились с Виталием, так звали этого студента. Он уже перешёл на пятый, выпускной, курс. Так что от него мы получили полную информацию об этом институте. Виталий сказал, что в этом институте готовят инженеров для работы в системе министерства энергетики. Как правило, это эксплуатация крупных электростанций и систем электросетей. Вуз очень престижный и поступить туда не так просто.
Полученные сведения нас заинтересовали, и мы решили попытаться туда поступить. В этот же день почтой отправили все необходимые документы и заявления с просьбой допустить нас к сдаче вступительных экзаменов. И стали ждать вызова.
Не скрою, мне не очень хотелось идти в этот институт. Инженерная перспектива меня совсем не прельщала. В голове и душе по прежнему сидела мечта об авиации.
К прежним планам идти по литературной стезе я как-то довольно быстро охладел. Помогла в этом беседа с одним человеком, который случайно оказался в нашей семье. Он был корреспондентом, и приехал к нам в посёлок по своим репортёрским делам. Гостиниц у нас в то время, конечно, не было. Вот ему мой брат Юрий и предложил на те несколько дней, которыми исчислялась продолжительность командировки, остановиться у нас. Было лето, я спал в эти тёплые ночи на сеновале, на душистом свежем сене. Там же определился с ночлегом и наш квартирант. Он был сравнительно молод, хотя и побывал на фронте. Мы подружились, и я поделился с ним своими планами в отношении поступления в Литературный институт. Показал ему некоторые свои «произведения». Он очень серьёзно ознакомился с моими творениями, сказал, что в этом что-то есть. Спросил, печатался ли я где-нибудь. Но кроме двух – трёх заметок в районной газете у меня ничего не было.
Мой новый знакомый не стал от меня скрывать, что шансы у меня на поступление в такое серьёзное заведение минимальны. Он сам там учился, поступить ему помогло его фронтовое прошлое, к тому же до поступления у него уже был солидный объём напечатанных рассказов.
Гораздо позднее, как-то мне в руки попала книжка с рассказами о нашем Владимирском крае. Заинтересовался автором. Оказался земляк, родом из Ставровского района. Фамилия его мне пока ничего не говорила: Солоухин В.А. Эти рассказы мне очень понравились. И я стал искать другие произведения этого автора. Нашлась в одной библиотеке книга с названием «Чёрные доски». В этой книге был портрет автора и краткая биографическая справка…
До сих пор не могу с полной уверенностью сказать, но, кажется, что нашим постояльцем в те далёкие пятидесятые годы был он, Владимир Алексеевич Солоухин. Вглядываясь в не совсем чёткий портретный снимок, угадывается в этом немолодом человеке тот весёлый и такой доступный в общении молодой парень, который несколько дней жил в нашем доме. Звали его Володя, это я хорошо запомнил.
Так или иначе, но те ночные беседы на сеновале убедили меня в нереальности моих литературных планов. К тому же я был полон мечтой о небе, видел себя если не Чкаловым, то хотя бы просто воздушным извозчиком.
И вот такой поворот судьбы. Я слабо представлял себя студентом технического вуза. С математикой, с физикой и вообще с точными науками проблем у меня не было. Во всяком случае в объёме школьной программы. Но по складу характера, по наклонностям своей натуры: мечтательности, романтичности, отсутствия практичной сметки, наверное, я совсем не подходил для инженерного будущего. Я был скорее «лириком», чем «физиком». И только настоятельная просьба друга Вальки Логунова присоединиться к нему в попытке поступления в выбранный институт, заставила меня отослать документы в Иваново.
Вскоре пришёл вызов. Мы стали собираться. Для меня этот выезд в далёкий город был нелёгким испытанием. Ведь к своим неполным восемнадцати годам я никуда дальше областного города, да и то в сопровождении взрослых и всего на короткое время, не выезжал. Логунов был более опытным парнем, он с семьёй успел поездить по «белу свету».
В то время из нашего посёлка не было регулярного транспортного сообщения с внешним миром. Каждый выбирался, кто как мог.
Денег у нас было негусто. Решили ехать «зайцами».
Отправились мы поездом. Сели в пустой товарный вагон состава, идущего к ближайшей станции Волосатая. Там пересели в первый попавшийся попутный пассажирский поезд, доехали до города Коврова, оттуда уже на другом поезде ранним утром добрались до Иванова. Нашли свой энергетический институт, в приёмной комиссии определились со своими дальнейшими действиями, получили направление в общежитие для проживания на время сдачи вступительных экзаменов. Всё это меня страшно утомило, и как только мы добрались до общежития, сразу же улёгся на койку отдохнуть от всех этих приключений.
Неугомонный Валька, наоборот, отправился в город изучать обстановку. Появился поздно вечером, возбуждённый, довольный проведенным временем. Стал упрекать меня за пассивность, призывал «ловить момент» для получения удовольствия. Ответил ему, что приехали мы сюда как будто совсем с другой целью. Поссорились. И это стало началом, к глубокому моему сожалению, к тому дальнейшему конфликту, который развёл нас в последующие годы, стал началом конца нашей школьной дружбе.
Нужно было сдать пять экзаменов. Уже стал известен лимит конкурса: четыре человека на одно место. По сравнению с другими вузами города, вроде небольшой. Но всезнайки-абитуриенты объяснили, что выдержать конкурс в ИЭИ гораздо труднее, чем в любой другой институт города, где конкурс достигает четырнадцати человек на одно место. Но в случае провала на конкурсе в энергоинституте, можно запросто по результатам вступительных экзаменов в ИЭИ выиграть конкурс в любом другом институте города. Нужно только успеть предъявить заявление с приложением экзаменационного листа с результатами сдачи вступительных экзаменов в ИЭИ. Лично меня это успокоило. В городе Иваново в то время было семь институтов, так что выбор был.
Для себя решил, что обязательно поступлю, если не в ИЭИ, то найду другой, более подходящий для себя институт. Совсем неплохой, как я успел разузнать, текстильный.
Несколько первых дней перед экзаменами были посвящены консультациям по всем предстоящим предметам. Уяснил одну очень важную для себя вещь: уровень подготовки в нашей школе нисколько не уступает, а может быть даже превосходит, уровню городских школ. Это меня успокоило, придало уверенности в себе. Не скрою, на первых порах чувствовал себя очень зажато, ощущал в себе эдакий комплекс неполноценности по сравнению с бойкими, говорливыми городскими ребятами. Но вскоре отошёл от этого состояния, особенно после того, как некоторые ребята стали обращаться ко мне за разъяснениями в общем-то простеньких для меня вопросов.
Тем не менее, готовился к экзаменам основательно. В город не выходил, кроме как в институт на консультации. Штудировал учебники, заново повторяя всю школьную программу. Призывал к этому же и своего друга Вальку. Но он довольно легкомысленно отнёсся к предстоящим экзаменам. Всю неделю, которая предшествовала началу экзаменов, провёл на улицах города, развлекался в парке, обзавёлся сомнительными знакомыми. Даже успел побывать в ресторане. Звал и меня. Конечно, я отказался. Да и денег у меня лишних совсем не было. Тех средств, которыми смогли меня обеспечить на эту поездку мои родители, едва-едва хватало, чтобы хоть как-то пропитаться в дешёвеньких столовках. А то и вообще перебиваться чашкой чаю с сайкой, были в то время такие дешёвые булочки.
Но вот позади вступительные экзамены. Их результаты давали, мне во всяком случае, надежду на зачисление в институт. У Вальки результаты были слабее, имел две «тройки». Но он легкомысленно отказался от попытки подать документы на конкурс в другой институт, как это советовали ему друзья, и я в том числе.
Возвратились домой, повторив тот же маршрут. Последний этап от станции Волосатая до нашей Храповицкая-1 ехали тоже в товарнике. При посадке в спешке залезли в вагон, в котором до этого перевозился фрезерный торф. Вагон оказался плохо очищен, и на ходу вся торфяная пыль поднялась в воздух. Нечем было дышать, глаза забило так, что невозможно было смотреть на свет белый. Вылезли по прибытии из вагона, как черти из преисподней. Пришёл домой, изрядно напугав своим видом домашних.
В последних числах августа месяца на моё имя почтой пришло письмо, в котором на официальном бланке сообщалось, что я зачислен на первый курс электроэнергетического факультета Ивановского энергетического института имени В.И.Ленина и предлагается прибыть для приступления к занятиям 1 сентября 1955 года по адресу… Ну и так далее и тому подобное.
Сказать, что испытал при этом какую-то радость, не могу.
Особенно это чувство какой-то опустошённости усилилось, когда мой друг Валька сообщил мне, что получил отрицательный ответ. При общении с ним ощутил с его стороны какой-то холодок, не было прежней дружеской непосредственности. Я был даже готов отказаться от института и не выезжать на учёбу. Сказал ему об этом. Он грубо оборвал меня, обозвал дураком и потребовал не делать этого. Убедил меня тем, что пообещал на будущий год повторить попытку и обязательно поступить в этот же институт. Забегая вперёд, скажу, что именно так в дальнейшем и произошло.
|
(01.04.2007)
| Автор: Владимир  
|
|
|
|
|
|
| Из своей жизни |
|
| Судогодский край |
|
| Православная вера |
|
|
