Боярин Карамышев по государевой грамоте великого князя Московского Василия III в 1529 году получил «на кормление» волостное сельцо Судогду. И московский боярин один был властен не только собирать разные подати и пошлины с населения, но и распоряжаться местными жителями.
Для боярина Карамышева ссылка в «медвежий» угол означала опалу.
Ещё в Москве слышал боярин, что в заклязьменских лесах скрываются не только от татар. Расчищают там поля для пашни и беглые крестьяне, ушедшие от крутых помещиков, измученные княжескими поборами, недородами и различными повинностями. Сюда ссылали за разного рода провинности и проступки. В частности, после успешного похода Ивана III на Новгород и его покорения во Владимир, Муром, Судогду были переселены многие семьи непокорных князю новгородских посадников и купцов. Тут оседали и разбойники, промышлявшие с кистенём на муромской дорожке.

В 1533 г. внезапно скончался Василий III. На великое княжение вступил его малолетний сын Иван IY.
В 1552 году Иван IY выступил походом на Казань. Шли двумя путями. Дружина царская, полки «левой руки» шли сухопутным путём на Муром. По Оке водным путём направлялась осадная артиллерия и полки «правой руки». Царь поехал на специальной колеснице с огромными колёсами. Ратникам приходилось, чтобы прошли обозы, гатить дороги во многих местах.
В Судогде из поколения в поколение передаётся рассказ, связанный с возникновением двух церквей. Одна из них была построена на месте впадения речки Воймиги в Судогду. Здесь, якобы, в жаркий день под сенью лип вёл царь задушевную беседу с детьми боярскими и военачальниками. Закончил её будто бы словами: «Да сподобит нас Господь возвратиться с миром для христиан!». Позднее на этом месте была построена Преображенская церковь, а поселение вокруг стало именоваться Спас-Беседа. И до сих пор стоит это село на судогодской земле.
Преображенской церковью нарекли и храм, выстроенный при впадении реки Судогды в Клязьму. Молва связывает это также с Иваном Грозным. В жаркий день он, по преданию, осматривал суда, с ратниками и оружием, приплывшие сюда по Клязьме. К полудню царь утомился и решил искупаться. Это место и назвали Спас-Купалищи. И сейчас это село и окрестности являются излюбленным местом загородных прогулок и пикников судогодцев, а также всех жителей окружающих городов и поселений.
С победой вновь возвращались через Муром, Судогду на Владимир. В Судогде, по свидетельству Н.Карамзина, гонцы и нашли царя, вручили письма жены Анастасии с сообщением о рождении сына. Из Судогды осчастливленный царь отправился во Владимир. Здесь, по сведениям того же Н.Карамзина, он заночевал. С умилением лобызал гробницу Александра Невского, который был захоронен здесь в Богородице-Рождественском монастыре 23 ноября 1263 года. Позднее по Указу Петра I гробницу перевезли в Петербург в Невскую Лавру.

В Государственном архиве Древних актов за 1628 год имеются сведения о пожаловании слободки Судогда с деревнями Офонино, Ушаково, Степачёво и Лаврово в вотчину-владение дьяку Ивану Грязеву. В царской грамоте Михаила Фёдоровича эта царская милость мотивируется тем, что дьяк (так в русском государстве 16-17в.в. именовалось должностное лицо в центральных органах государственного управления) Иван Грязев усмирил Ногайских мурз под Астраханью, привёл их в подданство русскому царю.
После смерти бездетного И.Грязева Судогда с деревнями перешла по завещанию дьяка Московскому Симеонову монастырю. А числилось в той слободке и деревнях 50 дворов крестьянских, в которых жило 210 душ мужского пола и 30 дворов бобыльских, а в них 72 души мужского пола.

В 1774 году Судогда с деревнями перешла в ведение коллегии экономии, которая ведала состоянием хозяйства царской России.
Статус города Судогда получила в 1778 году по указу Екатерины II.
После воцарения Павла I согласно штату от 31 декабря 1796 года были лишены уездов города: Александров, Киржач, Ковров и Судогда. Только было начавший расти город вновь захирел.
При Александре I, согласно докладу сената от 24 мая 1803 года Судогодский уезд вновь был создан в составе следующих волостей (по алфавиту): Авдотьинская, Аксёновская, Березниковская, Больше Григорьевская, Воскресенская, Гридинская, Даниловская, Загорьевская, Замарическая, Картмазовская, Ключиковская, Копнинская, Ликинская, Милиновская, Моругинская, Мошенская, Новосельская, Пустошенская, Радиловская, Святецкая, Смолинская, Сойменская, Спасская, Степаньковская, Тучковская, Ширяевская, Юромская, Ягодинская. (Курсивом выделены названия волостей, которые непосредственно связаны с моими родными местами или находились невдалеке). Это был самый крупный уезд Владимирской губернии. Его площадь равнялась 4724 кв. верстам. Но, будучи первым, по пространству, Судогодский уезд стоял на третьем месте от конца по количеству населения. Тут проживало 96099 душ обоего пола: 47516 мужчины и 48583 женщины. И самое последнее место – по плотности населения: 20 человек на одну кв. версту.
В 1781 году Судогде пожаловали герб в виде разделённого пополам щита: в верхней части повторялись элементы Владимирского губернского герба – лев со скипетром и «шапкой Мономаха». В нижней – на зелёном поле четверо серебряных граблей. Герб символизировал основное занятие судогодцев – заготавливаемое здесь на обширных заливных лугах сено продавалось не только для местных ямщиков и скотовладельцев, но и на ярмарках Владимира, Мошка.
По переписи 1784 г. в Судогде в 50 дворах проживало всего 243 жителя: муж. – 126, а женщин – 177. Это были в основном ямщики, извозчики, содержатели постоялых дворов, торговых лавок, ремесленники и священнослужители. Никакой мануфактурной промышленности тут не существовало. По сути, всё население было связано с обслуживанием Сибирского тракта. Через Судогду проходила одна из главных сухопутных торговых дорог тогдашней России.
Судогодская земля не представляла выгод для жителей, она долгое время была пустынной. Её заселяли или с разных сторон пришельцы, вынужденные пользоваться защитой густых лесов от грозившего меча врагов в смутные времена Российских княжений, или люди, убегавшие от требований правительства – податей и других повинностей.
Не случайно поэтому поселенцы разных мест Судогдского уезда до наших дней сохранили разнообразие в одежде, в разговорах, в произношении. В некоторых местах пожилые люди вместо «Ц» произносят «Ч» (черковь, чепь) – это Уряхино, Ягодино. И наоборот – «Ц» вместо «Ч» (цево, цёрт) – деревни Цикуль, Тащилово, Купреево. В разговоре можно услышать и непонятные слова: кесть (кажется), нахлобоздить (наговорить на себя), рахманно (роскошно), скомотать (сплетничать) и т.д.
Каждое поселение подразделялось на село (если есть церковь), деревню (приход к близлежащей церкви), сельцо (имение помещика), починок (новое крестьянское поселение), слободу (имеющие временные льготы – «свободы»), хутор и т.д
Крупными землевладельцами судогодской земли были князья Вяземские, Ворытынские, дворяне Всеволжские, Небольсины, Голицины, Мальцовы, Храповицкие, Дубенские, Ромейковы, Башевы и др. Большинство из них вели собственное хозяйство и имели запашки, обрабатываемые крестьянским обязательным трудом – «барщиной». За этот подневольный труд крестьянская семья (муж и жена) наделялись землёй – тяглом. Обычно оно не превышало двух десятин пашни в поле. Дополнительно к нему нарезалась усадебная земля, луга, пастбища и выгоны. Всего – семь десятин на тягло. За этот надел крестьяне обрабатывали равное количество земли помещику.
Из крестьян, состоявших на барщине, в зимнее время сколачивались артели. Они подряжались в извоз с господским хлебом, купеческим товаром, промышленными изделиями за деньги. Дальние извозы были прибыльными многолошадным дворам и вели к сбережениям. На них покупался скот, инвентарь, семена.
Главная забота крестьянина о земле. А судогодская сторона была скупа на плодородные земли. Среди лесов и болот было совсем немного территорий, годных для землепашества. Да и на тех небольших полянах древний ледник оставил огромное количество валунов, осыпей. Веками крестьяне боролись с этим лихом. На любом поле, более-менее годным для возделования под пашню, с годами накапливались многочисленные «каменки» из собранных с поля булыжников. Я помню, как мы – мальчишки в детстве лазили по этим каменкам, отыскивая среди камней всякие занимательные булыги. Супесчаный состав почв на полях не мог давать больших урожаев.
И как ни скупа была эта землица, в поте лица трудился хлебороб в поле. Начинались весенние работы обычно в Юрьев день, 23 апреля.
Весьма интересны наблюдения крестьян за погодой и на виды на урожай.
Из наблюдений священника села Дмитровского погоста Судогодского уезда Т.Соколова: «Если у навозных жуков, появившихся весною, детка держится на груди, около передних лапок, то яровой хлеб уродится лучше от раннего посева. Если же потомство держится у задней части жука, то яровой хлеб надо сеять позднее. Овёс в наших местах надо сеять, когда скворцы выведут детей, когда расцветёт черёмуха. Самый поздний сев, когда расцветут яблони. Ранний посев у нас редко бывает удачным. Если весною на ольхе много шишек, то выпадет хороший урожай гороха. Его не сеют при холодном северном ветре. Гречку сеют при ущербе луны, при ветре тёплом, полуденном. Крайний срок – 13 июня, в день памяти великомученицы Акулины. Недаром народ прозвал эту святую Акулиной-гречишницей.»

Быт, одежда, питание крестьян. Величина избы соизмеряется с имуществом крестьянина и с дешевизной строительного материала – дерева. Отсюда в лесных местностях более обширные избы. По среднему достатку в ней прорезается три окна на улицу и часто одно во двор. В переднем углу – образница из досок, окрашенных в тёмно-красный или коричневый цвет. По стенам тянутся лавки. Ложем же для хозяев и их детей служит печь и полати за нею. В углу под образами – тяжёлый некрашеный стол. У двери – лохань и над ней глиняный рукомойник. Изба служит столовой, гостиной, спальней и рабочим помещением. Зимою тут стоит ткацкий стан, прялка, выдерживаются заготовки для дуг, саней, колёс.
Удивительно, но факт, что подобная обстановка деревенского жилища сохранялась очень долго. Я хорошо помню избу моего деда, в которой провёл свои детские годы. Всё обстояло точно так, в соответствии с вековыми традициями крестьянского быта владимирщины.
…Надворные постройки также соответствуют невесёлому виду избы. Хлев для скота совмещается с сенями. На краю двора у многих крестьян – баня, низенькое четырёхугольное строение. На задах стоит житница и рига, а в ней овин, где имеется печь для сушки снопов.
…Одежда. Про летнюю одежду крестьянина и говорить не приходится: рубаха и порты у мужчины, рубаха и юбка у женщины. Все ходят босиком. Только на покос или в лес одевают лапти или старые сапоги. На голове картуз или платок. Зимою мужик носит армяк из сукна домашнего качества, нагольный полушубок или шубу, на ногах валенки или те же лапти с овчинными или шерстяными онучами. Женщины надевают зимой сверх кофты и юбки короткую шубу, шушун и повязывают голову шерстяным платком. Однако имеется и праздничный наряд. Нередко эта праздничная одежда служит всю жизнь и передаётся по наследству.
Питание. Крестьянин неприхотлив к пище. В рабочие дни, в будни: хлеб, гречневая каша с льняным маслом, овсяная или картофельная похлёбка, щи, борщ, кислая капуста. Мясо и коровье масло потребляются лишь в большие праздники, молоко потребляют лишь дети…
Прошли годы, века, тысячелетия. Но отголоски традиционного крестьянского быта, описанного историками, наблюдаются в деревенской жизни до сих пор.